Свобода воли как философская проблема Нового времени

Что такое воля?

Волей считается способность к принятию осмысленных решений и направлению своих действий в соответствии с принятыми решениями.

Важным моментом является самостоятельный («волевой») мыслительный процесс индивида, а не неосознанное или спонтанное решение, являющееся плодом бессознательных реакций.

Многие считают, что у животных воля отсутствует, ею обладает только человек. У животных природа принятия решений не связана с функцией воли.

В психологии и философии «воля» тесно связана с понятиями «свободная воля» и «сила воли».

Многие специалисты считают, что воля — это просто метафора или удобный способ говорить о психических процессах человека, а не что-то реальное. Поэтому эти эксперты отвергают термин «свободная воля» и предпочитают говорить о свободе действий.

Некоторые из них думают, что свобода реальна, а воля не реальна. Для большинства, однако, вопрос заключается в том, существует ли свобода на самом деле, и “воля” не является спорной частью.

“Волевая” часть свободной воли представляет дополнительные проблемы для некоторых философов и психологов. Это означает, что существует такая вещь, как воля, как часть человеческого разума, возможно, находящаяся где-то в мозгу.

Развитие термина в разное историческое время

Люди вкладывают разный смысл в это понятие в соответствии с тем, в какое время они живут. Поэтому определение термина меняется от эпохи к эпохе.

Свобода берет начало в Древней Греции. Сначала проблему изучают Сократ и Платон, которые предполагают, что каждый волен выбирать судьбу. Затем Аристотель и Эпикур расширяют это понятие термином политической свободы от деспотизма. А затем в неоплатонизме развивается идея свободного существования без бед и бремени.

В Средневековье большую роль играла религия, которая воздействовала на все сферы жизни, в том числе и на философскую мысль. В этот период развивается идея человека, свободного от греха. Грехи караются церковью, поэтому безгрешная жизнь свободна. Люди боятся божественного проклятия после смерти и надеются попасть в рай.

В эпоху Ренессанса человек встал в центр мировоззрения. Он считался венцом творения, а под свободой подразумевалось всестороннее развитие. В эту историческую эпоху развивается антропоцентризм, который идеализирует человека.

Во время эпохи Просвещения наука играет большую роль в жизни общества, поэтому выдвигаются различные интерпретации этого понятия, которые подвергаются анализу наукой.

Новое время знаменует развитие марксизма, который отрицает наличие свободы. Человек совершает поступки, руководствуясь мнением общества, а также отталкиваясь от среды, в которой он проживает. Основную роль в принятии решений играют экономическое положение и его нахождение в классовой системе.

В этот период получает развитие экзистенциализм. Один из его представителей, Мартин Хейдеггер, говорит о том, что человеком руководит страх. Страх побуждает нас действовать, отбросив условности, и возложить ответственности за действия на себя.

Другой представитель экзистенциализма, Карл Ясперс, говорил о том, что свобода – эта не черта, а сущность.

Толкование термина меняется в зависимости от исторического времени и мировоззрения человека, который его выдвигает. Философия – наука, которая базируется не только на общественном опыте, но и на персональном. Философы часто придерживаются какого-либо мировоззрения, основываясь на своем жизненном опыте, и несут свою философию, извлеченную из него.

Cвободная воля

Свобода воли — противоречивая идея в социальной психологии. Исследователи много говорят об этом и изучают ее. Подобные убеждения о ней существуют и у обычных людей. Но многие социальные психологи настаивают на том, что такие убеждения ошибочны.

Как область научных исследований, социальная психология не в состоянии почти наверняка доказать, существует ли свободная воля или нет.

При этом социальная психология может изучать, как люди делают выбор, когда они чувствуют себя свободными или менее свободными, как инициируются и контролируются действия, как люди реагируют, когда у них отнимают свободу, и каковы последствия веры или неверия в свободу воли.

Свободная воля — это понятие, унаследованное от философии и даже теологии, поэтому ученые не смогли определить его так, как им хотелось бы. Проблема определения внесла свой вклад в споры по этому поводу, потому что разные люди используют этот термин для обозначения разных вещей.

Основная идея, лежащая в основе свободы воли, заключается в том, что люди могут действовать по-разному. Противоположным убеждением является детерминизм, который утверждает, что каждое действие полностью вызвано (определено) предшествующими событиями.

Подумайте о том, что вы делаете, например, как решили открыть и прочитать эту статью. Могли ли вы сделать что-то по-другому или это был неизбежный результат воздействия на вас каких-либо сил и влияния, как текущей ситуации, так и прошлого опыта?

Возможно, вы чувствуете, что свободной волей приняли решение прочитать это, но опять же это чувство может быть иллюзией. Строгие детерминисты считают, что это было неизбежно, и что вы действительно не могли сделать ничего другого.

И напротив, если у вас была бы свободная воля, то вы вполне могли бы сделать что-то другое.

Свобода воли: есть или нет?

• У социальных психологов, отвергающих идею свободы, есть несколько основных причин для этого. Первая — это просто вера.

Многие психологи считают, что, будучи учеными, они должны верить в то, что всему есть причина и что детерминизм является единственным подходящим допущением для научных исследований.

Большинство согласны с тем, что детерминизм не может быть признан истинным, но они считают, что ученым необходимо предположить, что он истинен.

Некоторые считают свободу воли устаревшей религиозной идеей. Б. Ф. Скиннера — известного бихевиориста, написавшего книгу «За пределами свободы и достоинства», в которой он призвал людей отказаться от своей глупой (по его мнению) Веры в свободу выбора и признать, что все, что каждый делает, является продуктом истории подкрепления (то есть предыдущих вознаграждений и наказаний за подобное поведение) и обучения, а также нескольких врожденных биологических паттернов.

Скиннер изучал поведение крыс и обнаружил, что некоторые общие принципы могут объяснить поведение крыс. Он считал, что человеческое поведение следует тем же принципам, возможно, немного более сложным способом, но не менее определенным образом.

В психологии существует несколько линий доказательств, которые ставят под сомнение веру людей в свободу воли. Они показывают, что человеческое поведение всегда вызвано чем-то, включающем виды вознаграждений и наказаний, которые изучал Скиннер.

Сам факт причинности может быть принят как доказательство против свободной воли. Более драматично то, что работа Зигмунда Фрейда утверждала, что поведение людей часто направляется и формируется бессознательными процессами и силами.

Так что то, что они думают, что делают что-либо сознательно, может быть ошибочным.

В более общем плане недавние исследования показали, что многие неосознанные процессы сильно влияют на поведение. В основном они не имеют сильного сходства с той бессознательной динамикой, о которой писал Фрейд.

Вместо темницы, в которую изгоняются социально неприемлемые мысли, новые теории изображают бессознательное скорее как вспомогательный инструмент важного руководителя, выполняющий множество полезных действий за кулисами.

Исследования показали, что на людей воздействуют многие стимулы, которые они никогда не осознают сознательно (например, неосознаваемая реклама — образ мелькает настолько быстро, что человек не осознает, что видит его, но бессознательно регистрирует и реагирует на него).

В одном известном исследовании испытуемые должны были решать словесные головоломки, в которых они расшифровывали наборы слов, чтобы составить короткие предложения. С помощью случайных заданий некоторым участникам нужно было придумать предложения, вызывающие ассоциацию старости, например, слова: пенсия, дача, закат.

Когда участники покидали эксперимент, исследователи скрытно наблюдали, с какой скоростью они шли к лифтам. Участники, которые были “заряжены” идеей старости, шли медленнее, чем другие участники.

Такие причины не указывают на свободную волю. Решение о том, как быстро нужно идти, не предполагало никакого сознательного решения идти медленно, но на их поведение влияли эти неосознанные процессы.

Действие таких эффектов является одним из важных факторов, заставляющих экспертов подвергать сомнению идею свободы воли. Несомненно, что во многих случаях, когда люди верят, что они свободно, сознательно решают, что делать, на самом деле они подвержены влиянию вещей, находящихся вне их сознания.

Даже когда люди думают, что они контролируют и инициируют поведение, они иногда ошибаются. Работа Дэниела Вегнера, обобщенная в его книге «Иллюзия сознательной воли», показала, что люди часто ошибаются относительно принимаемых решений.

Он провел много искусно разработанных экспериментов, в которых люди несут или не несут ответственность за какое-то событие, и все же у них сознательно есть мнение о нем, которое может быть доказано как ошибочное.

• 
  Вопреки скептикам, некоторые исследователи считают, что люди действительно делают выбор и имеют некоторую степень свободы. Как уже отмечалось, детерминистская точка зрения о том, что свободной воли не существует, не доказана и недоказуема.

Более того, это противоречит повседневному опыту (в котором люди чувствуют, что они делают выбор, в котором возможен более чем один результат).

Кроме того, психологические данные обычно не показывают 100% неизбежной причинности; скорее, большинство психологических исследований просто показывают разницу в шансах некоторой реакции.

С этой точки зрения, психологические причины работают так, чтобы просто немного изменить шансы, а не активировать реакцию, которая неизбежна. Это оставляет достаточно места для свободной воли, по крайней мере, в теории.

Другой довод в пользу свободной воли исходит из недавних доказательств того, что сила воли — это больше, чем метафора. Самоконтроль и выбор занимают центральное место в большинстве дискуссий о свободе воли, и они, похоже, используют некоторый психологический ресурс, который можно было бы назвать силой воли.

Хотите повысить личную осознанность? Приходите на сеансы!

Еще один довод исходит от простого признания важности выбора и свободы в человеческой жизни. Если свобода — это всецело иллюзия, то почему было так много войн, революций и стремлений к ней? Почему люди так борются за принятие решений? Почему люди так негативно реагируют, когда у них отнимают свободу?

• Один из исследовательских подходов заключается в изучении последствий веры в свободу воли, потому что некоторые люди верят в нее больше, чем другие. Дельрой Паулхус разработал шкалу личностных качеств, которая сортирует людей в зависимости от того, верят они в свободу воли или нет.

Можно дать людям пройти опросник, оценить его, а затем привести людей в лабораторию, чтобы посмотреть, как они себя ведут. Люди, которые верят в свободу воли, могут действовать иначе, чем те, кто отвергает эту идею.

Другой подход заключается в манипулировании этим убеждением. Кэтлин Вохс и Джонатан Скулер разработали несколько процедур для увеличения или уменьшения веры в свободную волю.

Например, заставив некоторых участников прочитать эссе, в котором говорится, что наука, якобы, доказала, что свободная воля — это ложная идея и что мозговые процессы являются полной причиной и объяснением всего поведения.

Они обнаружили, что эти убеждения имеют значение. Например, когда люди перестают верить в свободу воли, они становятся более склонными обманывать и совершать другие антиобщественные поступки.

Еще одни исследования показали, что утрата веры в свободу воли делает людей более агрессивными и менее полезными для других. Очевидно, что общая вера в свободу воли способствует развитию чувства личной и социальной ответственности.

Поэтому люди хорошо относятся друг к другу в той мере, в какой они верят в свободу воли.

Тема свободы воли вышла на передний план исследований социальной психологии из-за ее глубоких последствий и ее актуальности для нескольких, очень разных направлений мышления и исследований.

Вполне вероятно, что следующие 10 лет принесут новые важные достижения в понимании психологии того, как люди действуют и как они говорят об идее свободы воли.

Свобода воли

Свобода воли = Свобода выбора — от времён Сократа и доселе спорный в философии и богословии вопрос о том обладают ли люди реальным контролем над своими решениями и поступками.

Свобода воли у Сократа

В древней философии вопрос возник первоначально на почве нравственно-психологической. В мысли Сократа и его ближайших последователей и преемников ещё не было нашей отвлечённой антитезы между свободой, в смысле независимости от всякого мотива, и необходимостью, в смысле перевеса сильнейшего мотива во всяком случае.

Эти античные философы слишком были заняты внутренним качеством мотивов. Подчинение низшим, чувственным побуждениям они считали рабством, недостойным человека, а его сознательное подчинение тому, что внушал универсальный разум, было для них настоящей свободой, хотя из этого подчинения достойные и добрые действия вытекали с такой же необходимостью, с какой из подчинения бессмысленным страстям вытекали дурные и безумные поступки.

Переход от низшей необходимости к высшей, то есть к разумной свободе, обуславливается, по Сократу, истинным знанием. Все с одинаковой необходимостью ищут себе добра, но не все одинаково знают, в чём оно. Действительно знающий об истинном добре по необходимости его хочет и исполняет, а не знающий, принимая мнимые блага за настоящее, устремляется к ним и, по необходимости ошибаясь, производит дурные дела. А по своей воле или охотно никто не бывает дурным — χαχός έχων ούδείς.

Таким образом, нравственное зло сводилось к неразумию, а в добродетелях Сократ, по свидетельству Аристотеля, видел выражения разума — λόγους τας άρετάς ψετο είναι.

Этика Платона развивается, в сущности, на той же основе; лишь в его мифах высказывается иной взгляд (С. воли прежде рождения), и ещё в Законах есть одно место с указанием на более глубокую постановку вопроса (самостоятельное начало зла, две души); но это указание не получает никакого логического разъяснения и теряется среди безыдейных подробностей старческого произведения. Аристотель, входя в круг мыслей Сократа, вносит туда важные видоизменения, а вне этого круга самостоятельно ставит вопрос о С. воли в его собственном значении. В сократовском Разуме теоретическая сторона и нравственная были слиты между собой; Аристотель решительно различает их, доказывая, что для нравственного действия, кроме — и более — разумного познания, нужна твёрдая и постоянная воля. Она действует свободно через предварительный выбор (προαίρεσις) предметов и способов действия. Для того, чтобы деятельность человека имела нравственный характер, заслуживая похвалы или порицания, он сам должен быть производительным началом своих деяний, не менее чем детей. Из области свободных действий исключается не только то, что делается по принуждению (βια), но и то, что делается по неведению (βι’αγνοιαν). Но, с другой стороны, из неё исключается и все то, что прямо определено разумом и общими целями жизни. Ни то, что по разуму невозможно, ни то, что по разуму необходимо, не составляет предмета С. воли. Если бы человек был только существом разумным или чистым умом (νοΰς), он неизбежно хотел бы во всем только величайшего блага, и все его действия были бы предопределены знанием наилучшего. Но, имея, кроме ума, страстную душу, человек может для удовлетворения страсти предпочесть меньшее или низшее благо большему или высшему, в чём и состоит его свобода и ответственность. Таким образом, по Аристотелю С. воли, как обусловленная низшей стороной нашего существа, есть не преимущество человека, а лишь несовершенство его природы. Логическую возможность произвольных действий Аристотель основывает на неприменимости к будущим событиям закона исключенного третьего. Все события, необходимость коих не вытекает аналитически из принципов разума, Аристотель признавал неопределимыми и непредвидимыми заранее.

Такой взгляд облегчался для него метафизическим понятием о Божестве как чистом акте самомышления, безотносительного ко всему совершающемуся в нашем временном мире. Правда, божественный ум, помимо своей внутренней абсолютности, имеет у Аристотеля значение и Первого Двигателя; но он движет всё лишь как высшее благо или цель, сам пребывая неподвижным.

Свобода воли у Эпикура

Самым решительным приверженцем свободы воли должно признать, вопреки ходячим представлениям, Эпикура и его верного римского ученика, Лукреция. Поставляя главным интересом безболезненное и безмятежное существование единичного человека (τούτου γάρ χάριν άπαντα πράττομεν οπως μητ’αλγωμεν, μήτε ταρβωμεν), Эпикур хотел освободить человеческую душу от того представления непреложной судьбы, которое, вызывая в одних мрачное отчаяние, а в других — скорбную резигнацию, никому не даёт радостного удовлетворения. Против этого Эпикур утверждает, что мы способны к самопроизвольности и не подчинены никакой судьбе или предопределению; метафизическим основанием такого утверждения служит взятый им у Демокрита, но видоизменённый атомизм. Атомы, по Эпикуру, не представляют в своей совокупности строго механической системы движений, так как каждый из них имеет в себе силу колебания или уклонения в том или другом направлении. Душа (как у человека, так и у животных), состоя из особых, круглых атомов, наименее уравновешенных, обладает в высшей степени этой силой произвольных движений, проявляющейся здесь как свободная воля — при неопределённости универсального бытия невозможен детерминизм и в индивидуальном существовании. Прямую противоположность этому воззрению представляют стоики. Единство вселенной мыслится ими как живой воплощённый разум, заключающий в себе разумные и производительные потенции всего что существует и совершается и что, таким образом, от века предусмотрено и предопределено. Со своей точки зрения стоики должны были признавать и признавали всякие прорицания, гадания и пророческие сны. Так как для стоиков судьба или предопределение, выражая всемирную разумность, понимается как провидение, то универсальный детерминизм не наносил ущерба внутренней свободе человека, которую стоики понимают по-сократовски, как независимость духа от страстей и от внешних случайностей. К концу древней философии свобода воли стала обычным вопросом для всех мыслителей; из многих сочинений περί είμαρμένις, de fato, более значительные принадлежат Цицерону, Плутарху, Александру Афродисийскому. Все три стараются ограничить детерминизм и отстоять свободу воли; характер рассуждений здесь — эклектический. То же нужно сказать о взглядах Плотина и другого неоплатоника, Иерокла, которые, признавая в божественном провидении первую и окончательную причинность всего совершающегося, в том числе и человеческих поступков, допускают человеческую волю, как их вторичную и подчинённую причину.

Христианская трактовка свободы воли

Новая почва для общей постановки и принципиального решения вопроса открывается в христианской идее Богочеловека, где человек находит своё полное и окончательное определение в своём личном единстве с Божеством, как и Божество вполне и окончательно проявляется лишь в своём личном единстве с человеком, причём необходимость перестает быть неволей, а С. перестает быть произволом. Но так как это совершенное соединение признается действительно данным лишь в одном лице, а для всех прочих оно есть лишь высшая цель стремлений, то главный факт христианской веры выдвигает новый вопрос: как на пути достижения этой высшей цели примиряется фактически остающаяся противоположность между абсолютностью Божьей воли и нравственным самоопределением человека, ещё не соединённого с Божеством? Здесь принцип необходимости выражается в двух новых понятиях — божественного предопределения и божественной благодати, и с этим новым, христианским детерминизмом сталкивается прежний принцип С. воли. Для общего церковного сознания христианства изначала было одинаково важно сохранить в неприкосновенности оба утверждения: что все без изъятия зависит от Бога — и что нечто зависит от человека. Согласование этих положений было всегдашней задачей богословов и христианских философов, вызвавшей множество разных решений и споров, иногда обострявшихся до вероисповедных разделений. Богословы с сильно развитым чувством христианского универсализма, как блаж. Августин в древности или Боссюэт в новые времена, намеренно удерживались от формально-законченных решений вопроса, сознавая их теоретическую недостаточность и практическую опасность. Христианские учители первых веков, как Климент Александрийский или Ориген, не углубляли существенных сторон вопроса, довольствуясь полемикой против суеверий фатализма с помощью эклектических аргументов усвоенной ими александрийской философии; эти писатели, как чистые эллины по способу мышления, если не по чувству, не могли в полной мере оценить той перестановки вопроса, которая вытекала из основного факта христианского откровения. Их философия не покрывала их религиозной веры; но, не отдавая себе ясного отчета в такой неадекватности двух сторон своего миросозерцания, они оставляли их мирно уживаться рядом.

Вопрос о С. воли возбуждается на Западе в V в. вследствие учения Пелагия и его последователей, которые, исходя из христианской истины, что в судьбе человека участвует он сам своей волей, в дальнейших рассудочных определениях этого участия слишком расширяли область индивидуальной самодеятельности в ущерб действию божественного начала, логически приходя к отрицанию других основ ортодоксальной христианской веры, а именно таинственной солидарности человечества с грехопадением в Адаме и с искуплением в Христе. Против пелагианского индивидуализма выступил блаж. Августин во имя требований христианской универсальности, которые, впрочем, в своих полемических сочинениях он нередко доводил до ошибочных крайностей детерминизма, несовместимых с нравственной свободой; впоследствии он смягчил и исправил эти ошибки. Августин самым решительным образом признает неотъемлемую естественную свободу человеческой воли, без чего невозможно было бы вменять человку никакого поступка и произносить никакого нравственного суждения. Он вносит признак свободы в само определение воли, как движения духа, никем не принуждаемого и направленного к сохранению или приобретению чего-либо — Все единичные и частные предметы воли могут быть сведены к одному всеобщему — благополучию или блаженству. Таким образом, всякой человеческой воле по существу неотъемлемо принадлежит и свобода, в смысле психической самостоятельности самого акта хотения, и единство общей окончательной цели. От этой естественной или психологической С., составляющей общую форму воли как такой, Августин отличает С. по отношению к нравственному содержанию и качеству воли, то есть С. от греха.

Здесь он различает:

1. невозможноть грешить, что принадлежит одному Богу и обозначается Августином как libertas maior;
2. возможность не грешить, или свободный выбор между добром и злом — эта libertas minor принадлежала только первозданному человеку до грехопадения, но через волю зла он потерял эту возможность добра;
3. невозможность не грешить.

Свобода к одному только злу, или, что то же, необходимость зла и невозможность добра — таково действительное состояние после грехопадения человеческой воли, когда она предоставлена самой себе. Таким образом, добро возможно для человека лишь действием божественного начала, проявляющегося в человеке и через него, но не от него. Такое действие называется благодатью. Уже для того, чтобы человек стал хотеть помощи благодати, нужно, чтобы сама благодать действовала в нём; собственными силами он не может не только делать и исполнять добро, но и желать или искать его. С этой точки зрения Августину предстояла дилемма: или допустить, что благодать действует и в язычниках, или утверждать, что их добродетели суть лишь обманчивая видимость. Он предпочел последнее. Человеческая воля всегда сопротивляется благодати и должна быть ею преодолеваема. Желая согласовать свой взгляд с общепринятым, Августин в некоторых местах своих сочинений как будто допускает, что хотя человеческая воля по необходимости сопротивляется всякому действию благодати, но что от неё зависит больше или меньше сопротивляться; но такое различение степеней не имеет здесь логического смысла, потому что меньшая степень внутреннего сопротивления добру есть уже некоторое действительное добро и, как такое, зависит исключительно от самой благодати. Последовательный августинизм держится в пределах христианского мировоззрения только одной нитью — признанием начальной доисторической свободы выбора у первозданного человека. Эта сверхвременная человеческая воля, в возможности добрая, определяется с началом времени в Адаме как действительно злая и передаётся, в процессе времён, всему его потомству, как необходимо злая. При таком положении понятно, что спасение человека зависит всецело и исключительно от благодати Божией, которая сообщается и действует не по собственным заслугам человека, а даром, по свободному избранию и предопределению со стороны Божества. Но где же в таком случае место для той действительной свободы самоопределения грешного человека к добру и злу, которая одинаково требуется и нашим внутренним сознанием, и нравственной сущностью христианства? Августин принципиально утверждает эту свободу, но отчетливого согласования её с учением о предопределении и благодати не даёт, ограничиваясь совершенно верным, но недостаточным указанием на чрезвычайную трудность задачи, вследствие чего, по его простодушному замечанию, «когда защищаешь С. воли, то кажется, что отрицаешь благодать Божию, а когда утверждаешь благодать, то кажется, что упраздняешь свободу». Защищая христианское учение о вечном осуждении греховной массы, Августин указывает, что

1) все существует окончательно для славы Божией, которая одинаково осуществляется в торжестве любви Божией спасением и блаженством добрых и в торжестве праведного гнева Божия осуждением и гибелью злых, способствующих, таким образом, и со своей стороны равновесию и гармоническому строю вселенной, и что

2) эта вечная гибель не представляется для самих гибнущих настолько тяжёлым состоянием, чтобы небытие было для них действительно предпочтительным. Эта важнейшая и плодотворнейшая мысль не получает, однако, у Августина достаточного развития. — После него происходят горячие споры между его строгими последователями, слишком склонявшимися к детерминизму, и некоторыми монахами в южной Галлии, отстаивавшими С. и склонявшимися к умеренному полупелагианству; впрочем, и те, и другие настолько искренно старались о сохранении среднего христианского пути между двумя крайностями, что главные представители обеих спорящих сторон причислены к святым как в западной, так и в восточной церкви. — Позднее, в IX в., крайний августинизм нашёл себе в Германии фанатического приверженца в монахе Готшальке, который учил о безусловном предопределении одних к добру, а других — ко злу, по беспричинному выбору Божьей воли, — за что он и подвергся церковному осуждению. Впоследствии вопрос о С. воли обсуждался Ансельмом Кантерберийским, в духе Августина и с большей полнотой — Бернардом Клервосским. Последний различает естественное хотение от вольного согласия, которое есть рассудительное движение. Только этой сознательной воле принадлежит С., которую мы чувствуем в себе хотя бессильной и плененной грехом, однако не утраченной. Человек, имея волю, волен в себе, то есть свободен; имея разум, он сам себе судья; С. выбора делает нас волящими, милость Божия — благоволящими; отними С. воли, и не будет спасаемого; отними благодать, и не будет спасающего. Этим прекрасно выражается, но не разъясняется положение дела. Опыт разъяснения мы находим у Фомы Аквинского; в богословской стороне вопроса он примыкает к Августину, в философской — к Аристотелю. Здесь главная мысль в том, что окончательная цель всех человеческих хотений и действий необходимо одна и та же — благо; но и она, как всякая цель, может достигаться неопределённым множеством разных способов и средств, и только в выборе между ними — С. человеческой воли. Из такого взгляда логически следует, что С. воли имеет лишь отрицательное основание — в несовершенстве нашего знания. Сам Фома допускает, что те или другие системы средств, или пути к высшей цели, не могут быть безразличны, и что в каждом данном случае есть лишь один наилучший путь, и если мы его не избираем, то лишь по незнанию; следовательно, при совершенном знании единой абсолютной цели выбор одного наилучшего пути к ней есть дело необходимости. Другими словами, для разумного существа добро необходимо, а зло невозможно, так как предпочтение худшего лучшему, как акт безусловно иррациональный, не допускает никакого объяснения с точки зрения философского интеллектуализма. Поэтому не случайно становится на иную почву другой великий схоласт, Дунс Скот, признававший — за пять веков до Шопенгауэра — абсолютным началом всего волю, а не ум; он утверждает безусловную С. воли в своей образцовой формуле: ничто, кроме самой воли, не причиняет акта хотения в воле .

Крайний детерминизм, осуждённый в IX веке как ересь, впервые появился вновь лишь у начинателей реформации. В XIV веке Виклеф учил, что все наши поступки происходят не по С. воле, а по чистой необходимости. В XVI в., после того как Эразм в защиту С. воли издал свои трактат «De liberо arhitrio Διατριβη, sive collatio» (Баз., 1524), Лютер выступил против него за безусловный детерминизм в трактате «De servo arbitrio» (Роттерд., 1526).

Трактовка и значение свободы воли в Каббале

Из Талмуда (трактат «Нида»): «Ангел, отвечающий за беременность, зовётся Лайла, берёт каплю (семени), представляет её перед Творцом, и говорит Ему: «Владыка мира, что будет с каплей этой? Герой или слабый человек, мудрец или глупец, богач или бедняк?» Однако «грешник или праведник?» — не говорит, а дано это избрать человеку»

Праведность — это слияние с Творцом тождественностью свойств. А это означает, как пишет Бааль Сулам в статье «Свобода воли», что «нет у человека никакого желания приобрести что-либо для самого себя, и наслаждается он только в той степени, в которой доставляет этим удовольствие Творцу», поскольку свойство Творца — наслаждать творения. Праведник свободен от власти эгоизма над собой. Более того — он властвует над своим эгоизмом, использует его, чтобы принести радость Творцу, и только это является настоящей свободой.

Выбор пути праведника

Человек никогда ничего в своей жизни не выполняет по собственной воле. Весь его путь предопределен. Свободным является лишь только осознание необходимости слияния с Творцом тождественностью свойств, согласие человека с тем окружением, жаждущим обрести свойство праведности, на которое ему указал Творец. Соглашаясь с соратниками, стремящимися к раскрытию смысла в жизни и обретению свойства отдавать, человек тем самым выбирает их себе в качестве окружения, выбирает, под каким влиянием находиться. Свобода – это укрепиться в том, на что указывает Творец, и не сворачивать в сторону. Человек должен лишь сберечь себя. Он как бы постоянно кричит: «Держи меня, держи меня!», — чтобы Творец держал его за руку, — и тогда не нужно ничего другого. Человек ничего не совершает: «Где эта дорога? Я сейчас по ней пойду!» – это не его выбор. Все готово, и это тоже. Строить ступени продвижения, планировать, улучшать свою природу – все это не во власти человека. Человек не знает, кто он и что будет дальше. Человеку нужно дать лишь согласие: «Я хочу», — как ребенок. И этого достаточно!

Свобода воли у Лютера

По Лютеру, Свобода воли есть вымысел (figmentum) или пустое название без действительного предмета. «Бог ничего не предузнает случайным образом, но все неизменной, вечной и безошибочной волей предусматривает, предустановляет и исполняет. Этой молнией повергается и совершенно стирается С. воли. Отсюда непреложно следует: все, что мы делаем, все, что происходит, хотя и кажется нам случайным и отменимым, воистину, однако, совершается необходимо и неизменно, если смотреть на волю Божию». Этим не упраздняется воля, потому что абсолютная необходимость не есть то же, что внешнее принуждение.

Мы сами, непринужденно, хотим и действуем, но по определению высшей, абсолютной необходимости. Мы бежим сами, но лишь туда, куда правит наш всадник — или Бог, или дьявол. Предписания и увещания закона, гражданского и нравственного, доказывают, по Лютеру, то, что мы должны, а никак не то, что мы можем делать. Наконец, Лютер доходит до утверждения, что Бог производит в нас как добро, так и зло: как Он нас спасает без нашей заслуги, так и осуждает без нашей вины. — Таким же детерминистом выступает и Кальвин, утверждающий, что «воля Божия есть необходимость вещей». Бог Сам действует в нас, когда мы делаем добро, и через орудие своё, сатану, когда мы делаем зло. Человек грешит по необходимости, но грех не есть для него что-нибудь внешнее, а сама его воля. Такая воля есть нечто косное и страдательное, что Бог гнет и ворочает, как Ему угодно. Это учение обоих глав протестантства о полной пассивности человеческой воли, будто бы не оказывающей совсем никакого содействия возбуждениям Божьей благодати, и о том, что С. воли после грехопадения Адама есть пустое имя или «вымысел сатаны», было осуждено с католической стороны 4-м и 5-м канонами Триентского собора. Главная оппозиция протестантскому детерминизму вышла из основанного для борьбы с реформацией ордена иезуитов. К нему принадлежал Молина (которого не следует смешивать с Молиносом; см. ниже), автор трактата: «Liberi arbitrii cum gratiae donis concordia» (Лиссабон, 1588). Его теория, за которой осталось название молинизма, зиждется на различении трёх родов всеведения Божия.

1. Бог чисто мысленным образом знает все логически возможное, хотя бы оно никогда не было и не имело быть;
2. чистым видением Он усматривает все, что есть, было и будет, и
3. кроме этих двух общепризнанных способов есть ещё нечто среднее, в случаях, когда предвидится нечто не только возможное вообще, но необходимо имеющее произойти, если будет исполнено определённое ближайшее условие.

В пояснение Молина приводит из книги Царств рассказ о царе, вопрошавшем через первосвященническое прорицалище, возьмёт ли он неприятельскую крепость? Ответ был получен такой: возьмёт, если пойдёт на приступ немедленно. Он не пошёл, и крепость осталась не взятой. Ясно, что условное будущее этого прорицания (возьмёт) при исполнении условия (если пойдёт) было бы необходимо, а при неисполнении становилось невозможным; следовательно, ни в каком случае его познание не имеет своим предметом простую возможность, а нечто или большее, или меньшее её.

Ближайшее же или последнее условие исполнения или неисполнения того, что Бог познаёт этим средним знанием, есть то или другое самоопределение человеческой воли, которое происходит ни потому, чтобы Бог его предузнал как необходимое, а происходит свободно и предузнаётся Богом как такое: Для лучшего, чем в молинизме, соглашения этого взгляда с христинским учением о благодати Суарес, в своём соч. «De Divina Gratia» (Лион, 1620), придумывает теорию конгруизма, согласно которой Бог, предвидя «средним знанием» все будущие поступки всех существ, сообщает свою действенную благодать лишь в тех случаях, когда её действие может происходить без уничтожения свободной человеческой воли. Это учение иезуитов, направленное против лютеран и кальвинистов, вызвало в самой католической церкви противодействие со стороны томистов и августинцев, стоявших за умеренный детерминизм. По мнению томистов, человеческая свобода существует, но лишь в прямой и полной зависимости от благодатной воли Божией: мы свободны, когда и поскольку Бог хочет, чтобы мы были свободны. Августиниане поясняют это так, что действенная благодать Божия даром сообщает избранным такое высокое наслаждение в добре, что оно становится для них неодолимо привлекательным, делая их согласие на Божью волю совершенно необходимым, что не уничтожает, однако, свободы, так как разумная воля все-таки обсуждает и совещается в себе, решиться ли ей на согласие или на противодействие; но так как её решение уже предопределено действенной и достаточной (sufficiens) благодатью, то С. в собственном смысле здесь не может быть, а возможна лишь отчетливая сознательность хотения и действий. Спорящие стороны обвиняли одна другую в ереси; дело дошло до Ватикана, где, после долгого и сложного разбирательства относящихся сюда вопросов (под общим обозначением De auxiliis gratiae), было решено, что воззрения различных школ и орденов в католической церкви на С. воли и благодать допустимы как необязательные теологические мнения, с предписанием воздерживаться от взаимных нападений и обвинений. Допуская детерминизм томистов, церковная власть иначе отнеслась к более решительному выражению этого взгляда в книге епископа Янсена: «Augustinus». Здесь утверждается, что после грехопадения человек лишён всякой С. выбора между добром и злом и вовсе не может сопротивляться злой похоти. Все, чего хочет или что делает павший человек, есть по необходимости один грех; мы свободны выбирать только между различными видами греха, но степень греховности всегда одна и та же для всех людей во всем, что они делают от себя. Единственный и всецелый источник добра для человека есть благодать Божия, необоримая для человека. В этом пункте различие Янсена от Лютера и Кальвина заключается лишь в выражении: он говорит: «Никогда не борется» там, где они говорят: «Не может бороться». Несколько тезисов, извлеченных в Риме из книги Янсена, были осуждены церковью как еретические и автору предъявлено было требование отказаться от них. В это время он умер, а его ученики, во главе которых стал Арно, образовали особую школу и вызвали сильные смуты, волновавшие католическую церковь Франции в XVII и XVIII вв. Своё церковное положение янсенисты защищали утверждением, что признанные ересью тезисы из «Augustinus» не находились в этом сочинении в том смысле, в каком они осуждены, так что церковная власть погрешила если не относительно догмата, то относительно факта. Защитником янсенистов выступил знаменитый Блез Паскаль.

Кроме этого раскола внутреннюю связь с вопросом о С. воли имела и другая церковная смута, волновавшая Францию в конце XVII и начале XVIII вв. — спор о квиетизме. Испанский мистик Молинос в своём «Духовном Путеводителе» излагал учение о внутренней или духовной молитве, выражающей высшую, совершенную степень христианского настроения. Она состоит в полной пассивности человеческой души, во всецелом отдании себя в руки Божии или в окончательном уничтожении человеческой воли. Такое совершенство исключает всякие акты этой воли, хотя бы направленные к вечному благу или к единению с Богом. Раз приобретенное полной отдачей себя Богу и полным отказом от всякой своей воли, совершенство души уже ничего не требует для своего сохранения и ни в каком случае не теряется. На этой высшей степени душа не должна ни усиленно способствовать или содействовать Божьей благодати, ни усиленно бороться с искушениями похоти; её совершенство хотя бы человек вовсе не думал о Боге и вечной жизни, хотя бы он грешил и спал нравственно и физически, непрерывно сохраняется в высшей части души, нераздельно соединённой с Богом, тогда как низшая, совершенно обособленная, предается вполне всем движениям похоти. Взгляды Молиноса были общедоступно изложены в книге известной мистической писательницы Гюйон: «Moyen court et très facile pour l’oraison». Главным защитником квиетизма был Фенелон, особенно в своих «Explications des maximes des saints», a главным противником — Боссюэт, который, кроме множества полемических сочинений, действовал и практически — своим влиянием в Риме для церковного осуждения квиетизма, чего и достиг. Фенелон был принужден к ретрактации. Боссюэту принадлежит также и общее исследование о С. воли — «Traité du libre arbitre», где главная мысль та, что две противоположные истины — С. воли и всемогущества Божией благодати — имеют самостоятельные основания, настолько твёрдые, что если бы даже нам и не удалось понять возможность их соединения, то это не давало бы нам права жертвовать одной из них: мы должны крепко держать оба конца связывающей их цепи, хотя бы середина её ускользала из наших рук или от нашего взгляда. — В то время как вопрос о С. воли был предметом горячих споров между различными направлениями католической теологии, причём новые, оппозиционные движения (янсенизм, квиетизм) приближались к детерминизму протестантской мистики и догматики, в самом протестантстве произошла в XVII в. резкая реакция против этого детерминизма, причём теологическая партия арминиан (в Голландии) открыто вернулась к принципам древнего пелагианства. Против них воооружились сторонники Кальвинова религиозного фатализма — гомариты, и раздор этих двух партий вышел за пределы богословской полемики. С XVIII века большинство протестантских богословов уже не считает для себя обязательными по этому предмету взгляды первых реформаторов, и servum arbitrium перестает быть догматом.

Свобода воли в философии Нового времени

В новой философии вопрос о С. воли получает особое значение в системах Спинозы, Лейбница и Канта, к которому в этом отношении примыкают Шеллинг и Шопенгауэр, с одной стороны, Фихте и Мэн де Биран — с другой. Мировоззрение Спинозы есть тип чистейшего «геометрического» детерминизма. Явления физического и психического порядка с обусловленной необходимостью определяются природой протяженного и мыслящего существа; а так как это существо поистине одно, то все в мире существует и происходит в силу одной общей необходимости, всякое изъятие из которой было бы логическим противоречием. Все хотения и действия человека необходимо вытекают из его природы, которая сама есть лишь определённое и необходимое видоизменение (mоdus) единой абсолютной субстанции. Представление о С. воли есть лишь обман воображения при недостатке истинного познания: если мы чувствуем себя свободно хотящими и произвольно действующими, то ведь и камень, с механической необходимостью падающий на землю, мог бы считать себя свободным, если бы имел способность самочувствия. Строгий детерминизм, исключающий всякую случайность в мире и всякий произвол в человеке, естественно требовал от Спинозы отрицательной оценки этических аффектов, связанных с мыслью о том, что нечто происходящее могло бы не происходить (сожаление, раскаяние, чувство греховности). — Лейбниц, не менее Спинозы отвергающий С. воли в собственном смысле, или так наз. liberum arbitrium indifferentiae, утверждает, что все окончательно определяется волей Божей в силу нравственной необходимости, то есть добровольного избрания наилучшего. Изо всех возможных миров, заключённых в уме всеведущем, воля, руководимая идеей добра, избирает наилучший. Этого рода внутренняя необходимость, отличная от геометрической или вообще интеллектуальной необходимости спинозизма, неизбежно требуется высшим совершенством божествннного действия: Necessitas quae ex electione optimi fluit, quam moralem appello, non est fugienda, nес sine abnegatione summae in agendo perfectionis divinae evitari potest. При этом Лейбниц настаивает на той, не имеющей существенного значения мысли, что несмотря на нравственную необходимость данного выбора, как наилучшего, остается отвлечённая возможность другого, как не заключающая в себе никакого логического противоречия, и что, следовательно, наш мир, абсолютно говоря, должен быть признан случайным (contingens). Помимо этой схоластической дистинкции, детерминизм Лейбница существенно отличается от спинозизма тем, что мировое единство, по воззрению автора монадологии реализуется в совокупной множественности единичных существ, имеющих собственную действительность и постольку самостоятельно участвующих в жизни целого, а не подчиненных только этому целому, как внешней необходимости. Притом в самом понятии единичного существа, или монады, Лейбниц выдвинул признак деятельного стремления (appetitio), вследствие чего каждое существо перестает быть страдательным орудием, или проводником общего мирового строя. Допускаемая этим воззрением С. сводится к собственной природе каждого существа как жизнедеятельного, из самого себя органически развивающего своё содержание, то есть все прирождённые ему физические и психические потенции.

Таким образом, здесь дело идёт только о воле существа как производящей причине (causa efficiens) его действий, а никак не о его С. по отношению к формальным и конечным причинам (causae formales et с. finales) его деятельности, которые и по Лейбницу с безусловной необходимостью определены идеей наибольшего блага в представлении самой монады, а в уме абсолютном — идеей наилучшего согласования всех прошедших, настоящих и будущих деятельностей (предустановленная гармония).

Свобода воли у Канта

Совершенно новую постановку получает вопрос о свободе воли у Канта. По его воззрению, причинность есть одна из тех необходимых и всеобщих форм представления, по которым наш ум строит мир явлений.

По закону причинности, всякое явление может возникнуть только в виде следствия другого явления, как его причины, и весь мир явлений представляется совокупностью рядов причин и следствий. Ясно, что форма причинности, как и все прочие, может иметь силу лишь в области законного её применения, то есть в обусловленном мире явлений, за пределами которого, в сфере бытия умопостигаемого (ноумены), остается возможность С. Об этом запредельном мире нам ничего теоретически не известно, но практически разум открывает нам его требования (постулаты), одно из коих есть С. Как существа, а не явления только, мы можем из себя начинать ряд действий не по необходимости эмпирически перевешивающего побуждения, а в силу чисто нравственного императива, или из уважения к безусловному долженствованию. Теоретические рассуждения Канта о С. и необходимости отличаются такой же неясностью, как и его взгляд на трансцендентального субъекта и на связь последнего с субъектом эмпирическим. Поставить учение Канта о С. воли на определённую метафизическую почву и довести его здесь до ясности пытались У. Шеллинг и Шопенгауэр, которых мысли по этому предмету могут быть поняты и оценены лишь в связи с их собственной метафизикой. Фихте, признавая верховным принципом самодействующее, или самополагающееся, я, утверждал метафизическую С., причём он, в отличие от Канта, настаивал на этой С. более как на творческой силе, нежели как на безусловной нравственной норме. Французский Фихте — Мэн де Биран, внимательно рассмотрев активную и волевую сторону душевной жизни, возделал психологическую почву для понятия С. воли как производящей причины (causa efficiens) человеческих поступков. — Из новейших философов лозаннский проф. Шарль Секретан угверждает в своей «Philosophie de la liberté» примат волевого начала над умственным и в человеке, и в Боге, в ущерб Божественному всеведению, из которого Секретан исключает знание свободных человеческих поступков до их совершения. Заключительную постановку и решение вопроса о С. воли — см. Философы; там же литература.

Ссылки

• The Gottschalk Homepage – Англоязычный сайт, посвященный учению Готшалька из Орбэ о предопределении и свободе воли. На сайте доступна подробная библиография, а также латинские труды Готшалька

Сила воли — что это?

Будь у нас больше самоконтроля, стали бы мы все правильно питаться, регулярно заниматься спортом, избегать наркотиков и алкоголя, откладывать деньги на пенсию, перестали бы откладывать дела и достигли бы всевозможных высоких целей?

Согласно всем опросам, недостаток силы воли — причина № 1 для того, чтобы не доводить до конца такие изменения.

Многие люди верят, что они могли бы улучшить свою жизнь, если бы только у них было больше этой таинственной вещи, называемой силой воли.

В 2011 году 27% респондентов опроса сообщили, что отсутствие силы воли было самым значительным препятствием для перемен. Тем не менее, хотя многие люди обвиняют недостаточную силу воли в своих несовершенных решениях, они не потеряли надежду.

Большинство респондентов считают, что сила воли — это то, чему можно научиться. Эти респонденты что-то замышляют. Недавние исследования показывают, что сила воли действительно может быть улучшена тренировкой.

С другой стороны, многие участники опроса сообщили, что наличие большего количества времени для себя поможет им преодолеть недостаток силы воли. Однако сила воли не растет автоматически, когда у вас появляется дополнительное время.

Так как же люди могут устоять перед искушением? В последние годы ученые сделали несколько убедительных открытий о том, как работает сила воли. В настоящей статье мы рассмотрим наше нынешнее понимание самоконтроля.

Недостаток силы воли — не единственная причина, по которой вы можете не достичь своих целей. Американский исследователь силы воли Рой Баумейстер, доктор философии, психолог из Университета штата Флорида, описывает три необходимых компонента для достижения целей:

• во-первых, он говорит, что вам нужно установить мотивацию к изменениям и установить четкую цель;
• во-вторых, вы должны контролировать свое поведение по отношению к этой цели;
• третий компонент – это сила воли.

Независимо от того, хотите ли вы похудеть, бросить курить, больше учиться или проводить меньше времени в интернете, сила воли — это важный шаг к достижению этого результата.

По своей сути, сила воли — это способность противостоять краткосрочным искушениям ради достижения долгосрочных целей. И для этого есть веские причины.

Психологи одного из университетов в США исследовали самоконтроль у восьмиклассников в течение учебного года. Исследователи сначала оценили самодисциплину учеников (их термин для самоконтроля), попросив учителей, родителей и самих студентов заполнить анкеты.

Они обнаружили, что учащиеся, которые высоко оценивали самодисциплину, имели лучшие оценки, лучшую посещаемость школы и более высокие результаты стандартизированных тестов, а также были более склонны к участию в конкурсной программе средней школы.

Самодисциплина оказалась более важна, чем IQ, для предсказания академических успехов. Другие исследования выявили сходные закономерности.

Преимущества силы воли, похоже, простираются далеко за пределы студенческих лет. Терри Моффитт, доктор философии из Университета Дьюка, и его коллеги изучали самоконтроль в группе из 1000 человек, которые наблюдались от рождения до 32 лет в рамках долгосрочного исследования здоровья в Данидине, Новая Зеландия.

Моффит и ее коллеги обнаружили, что люди с высоким самоконтролем в детстве (как сообщают учителя, родители и сами дети) выросли во взрослых с большим физическим и психическим здоровьем, меньшим количеством проблем, связанных со злоупотреблением психоактивными веществами и уголовными приговорами, а также лучшим поведением в области сбережений и финансовой безопасностью.

Эти закономерности сохранялись даже после того, как исследователи контролировали социально-экономический статус детей, их семейную жизнь и общий интеллект. Подобные открытия подчеркивают важность силы воли почти во всех сферах жизни.

Определение силы воли

У нас есть много общих названий для силы воли: решительность, драйв, решимость, самодисциплина, самоконтроль. Но психологи характеризуют силу воли, или самоконтроль, более специфическими способами.

По мнению большинства психологов, силу воли можно определить как:

• способность откладывать удовлетворение, сопротивляясь кратковременным искушениям, для достижения долгосрочных целей;
• способность подавлять нежелательные мысли, чувства или импульсы;
• способность использовать “холодную” когнитивную систему поведения, а не “горячую” эмоциональную;
• сознательная, требующая усилий регуляция себя ограниченным ресурсом «я», способным быть истощенным.

В науке

Физика

В ранних научных идеях часто представляли вселенную детерминированной — к примеру, так считали Демокрит и Локаята — и некоторые мыслители утверждали, что наличие достаточной информации позволит им предсказывать будущие события с абсолютной точностью. Однако современная наука является комбинацией детерминистических и стохастических теорий. Квантовая механика предсказывает события только в вероятностных терминах, ставя под сомнение, является ли вселенная детерминированной. Современные теории не могут разрешить вопрос, истинен ли детерминизм, не являются Теорией всего и имеют множество интерпретаций[14][15].

С точки зрения физикализма предполагается, что законы квантовой механики предоставляют полное вероятностное описание движения частиц, вне зависимости от того, существует ли свобода воли. Подобные идеи описывает физик Стивен Хокинг в книге 2010 года «Высший замысел». По мнению Хокинга, молекулярные основы биологии указывают на то, что люди являются своего рода сложными биологическими машинами, и хотя на практике наше поведение невозможно в точности предсказать, свобода воли всего лишь иллюзия[16]. Другими словами, Хокинг считает, что свобода воли может существовать только в компатибилистской интерпретации.

Генетика

Биологи часто рассматривают вопросы, связанные со свободой воли. Одной из наиболее напряжённых дискуссий является Социогенетизм или биогенетизм, суть которой заключается в относительной важности влияния генетики и биологии по отношению к культуре и среде на развитие и поведение человека. Многие исследователи считают, что многие аспекты поведения человека могут быть объяснены при помощи генов, эволюционной истории и мозга человека. Такая точка зрения вызывает беспокойство, что в такой ситуации люди не могут нести ответственность за своё поведение. Стивен Пинкер считает, что боязнь детерминизма в вопросах генетики и эволюции является ошибкой, и не стоит путать объяснения с оправданием. Для ответственности не требуется, чтобы поведение было беспричинным, до тех пор пока оно реагирует на похвалу и наказание[17]. Более того, не вполне очевидно, что влияние среды несёт меньшую угрозу свободе воли, чем генетика[18].

Неврология и психиатрия

Известно несколько расстройств, связанных с работой мозга, при которых действия не находятся полностью под контролем субъекта. Хотя сами по себе такие расстройства не опровергают существование свободы воли, изучение таких состояний могут помочь в разработке моделей и понимании того, как мозг создает подобные ощущения.

Одним из важных диагностических симптомов шизофрении является иллюзия нахождения под контролем внешнего воздействия. Люди страдающие шизофренией иногда описывают свои ощущения, как если бы определённые производимые ими действия не были ими инициированы или не находились под их контролем. Такие ощущения иногда сравнивают с состоянием робота, находящегося под чьим-то контролем. Хотя механизмы шизофрении на данный момент малоизвестны, существует гипотеза, что галлюцинации и иллюзия контроля появляются вследствие неправильной работы систем мозга, отвечающих за сверку двигательных команд и сигналов, получаемых от тела.

Концепция свободы воли лежит в основе метода логотерапии, разработанного выдающимся австрийским психологом Виктором Франклом[19].

Детерминизм и эмерджентное поведение

В некоторых философиях когнитивных наук и эволюционной психологии предполагается, что свободы воли не существует. При этом создается иллюзия свободы воли вследствие необходимости создания сложного поведения при взаимодействии конечного набора правил и параметров. Таким образом, ощущение свободы воли возникает вследствие непредсказуемости получаемого из детерминистических процессов поведения, при этом предполагается, что свобода воли как сущность не существует. С этой точки зрения, даже если поведение и может быть просчитано заранее, самым простым способом всегда будет наблюдение за результатами вычислений мозга.

Примером могут служить некоторые игры, в которых есть набор жёстких правил, а вся информация открыта любому игроку и никаких случайных событий в игре не происходит. Тем не менее, стратегия таких игр как шахматы и, в особенности, , несмотря на простой набор определённых правил, может иметь огромный набор непредсказуемых ходов. По аналогии полагают, что ощущение свободы воли возникает при взаимодействии конечного набора правил и параметров, генерирующих бесконечное и непредсказуемое поведение. Но если бы существовал способ учесть и рассчитать все события, то кажущееся непредсказуемым поведение стало бы предсказуемым.

Отсрочка удовлетворения

Более 40 лет назад Уолтер Мишель, доктор философии, психолог, ныне работающий в Колумбийском университете, исследовал самоконтроль у детей с помощью простого, но эффективного теста.

Его эксперименты с использованием “зефирного теста” заложили основу для современного изучения самоконтроля.

Мишель и его коллеги подарили дошкольнику тарелку с зефиром. Затем ребенку сказали, что исследователь должен выйти из комнаты на несколько минут, и если ребенок дождется возвращения исследователя, то сможет съесть два зефира.

Если ребенок не сможет ждать, он может позвонить в колокольчик, исследователь немедленно вернется, но тогда ребенку разрешат съесть только один зефир.

Как у детей, так и у взрослых сила воли может рассматриваться как основная способность откладывать получение удовольствия. Дошкольники с хорошим самоконтролем жертвуют немедленным удовольствием от одного зефира, чтобы потом побаловать себя двумя.

Бывшие курильщики отказываются от удовольствия от сигареты, чтобы сохранить хорошее здоровье и избежать повышенного риска рака легких в будущем. Покупатели сопротивляются «разорению» в торговом центре, чтобы сэкономить для будущей пенсии. И так далее.

Эксперименты с зефиром в конечном итоге привели Мишеля и его коллег к разработке структуры, объясняющей нашу способность откладывать удовлетворение. Он предложил то, что он называет “горячей и холодной” системой, чтобы объяснить, почему сила воли преуспевает или терпит неудачу.

Холодная система когнитивна по своей природе. Это, по сути, мыслительная система, включающая знания об ощущениях, чувствах, действиях и целях — напоминания себе, например, почему вы не должны есть зефир.

В то время как холодная система рефлексивна, горячая система импульсивна и эмоциональна. Горячая система отвечает за быстрые, рефлекторные реакции на определенные триггеры — например, за то, чтобы положить зефир в рот, не думая о долгосрочных последствиях.

Если бы эту структуру изобразить карикатурой, то холодная система была бы ангелом на вашем плече, а горячая — дьяволом.

Когда сила воли терпит неудачу, воздействие “горячего” стимула существенно подавляет холодную систему, приводя к импульсивным действиям. Некоторые люди, похоже, могут быть более или менее восприимчивы к горячим триггерам.

И эта восприимчивость к эмоциональным реакциям может влиять на их поведение на протяжении всей жизни — обнаружил Мишель, вернувшись к своим испытуемым с зефиром подросткам.

Он обнаружил, что подростки, которые дольше ждали зефира в дошкольном возрасте, с большей вероятностью набирали более высокие баллы на экзаменах, а их родители с большей вероятностью оценивали их как обладающих большей способностью планировать, справляться со стрессом, реагировать на разум, проявлять самоконтроль в неприятных ситуациях и концентрироваться.

Но оказалось, исследование зефира на этом не закончилось. Недавно Би Джей Кейси, доктор философии из Медицинского колледжа Вейл Корнелл, вместе с Мишелем, Юити Шодой, доктором философии из Вашингтонского университета, и другими коллегами отследили 59 испытуемых, которым сейчас за 40, которые участвовали в экспериментах с зефиром в детстве.

Исследователи проверили силу воли испытуемых с помощью тестирования, демонстрирующего самоконтроль у взрослых.

Удивительно, но различия в силе воли испытуемых в значительной степени сохранялись на протяжении четырех десятилетий. В целом, дети, которые были менее успешны в сопротивлении зефиру много лет назад, хуже справлялись с задачей самоконтроля и будучи взрослыми.

Чувствительность человека к так называемым горячим раздражителям, по-видимому, может сохраняться на протяжении всей его жизни.

Кроме того, Кейси и ее коллеги исследовали активность мозга у некоторых испытуемых с помощью функциональной магнитно-резонансной томографии. Испытуемые с низким самоконтролем демонстрировали мозговые паттерны, отличавшиеся от оных у обладателей высокого самоконтроля.

Исследователи обнаружили, что префронтальная кора (область, которая контролирует исполнительные функции, такие как принятие решений) была более активна у испытуемых с более высоким самоконтролем.

А вентральный стриатум (область, которая, как полагают, обрабатывает желания и награды) показал повышенную активность у тех, у кого самоконтроль был ниже.

Исследованиям еще предстоит полностью объяснить, почему некоторые люди более чувствительны к эмоциональным триггерам и искушениям, и можно ли исправить эти паттерны.

Из истории проблемы свободы воли

Сама идея отсутствия у человека свободы воли не является новой, она высказывалась и раньше, в философии и религии. Об иллюзорности свободы воли писал еще Артур Шопенгауэр: «Человек может делать то, что он желает, но не может желать, что ему желать».

В классическом анализе поступки человека диктуются, с одной стороны, бессознательными инстинктивными влечениями, с другой стороны — навязанными моральными нормами, и никакой свободы выбора у него нет. В бихевиоризме поведение человека можно свести к реакциям на определенные стимулы. Гуманистические психологи с этим были не согласны, в частности, Виктор Франкл считал, что влечения принадлежат человеку, но не управляют им.

И все же, в результаты эксперимента Либета было трудно поверить, ведь подобная информация низводит людей от высших существ, обладающих творческим, аналитическим умом и волей, до биороботов, которые думают по некой заданной программе. Тогда наше сознание — лишь фикция, игрушка, данная нам, чтобы мы не замечали, как обстоят дела в реальности.

В связи с этим возникает вопрос: а кто же управляет мозгом каждого человека? Если свободы воли нет, то чью же программу мы выполняем и кто вкладывает ее в наш мозг? Это открывает возможности для совершенно фантастических предположений, от неких высших существ другой цивилизации до «Матрицы», в которой все мы живем под контролем могучего искусственного интеллекта.

Кстати, в классической психиатрии идеи подобного рода, о внешнем управлении мозгом, «открытости» мыслей для внешнего доступа является основным определяющим симптомом шизофрении.

Сила воли и здоровый образ жизни

Каждый день вы принимаете решение сопротивляться импульсам ради более здоровой и счастливой жизни. Независимо от того, отказываетесь ли вы от второй порции картофельного пюре, тащитесь в спортзал, отказываетесь от очередной порции коктейлей или сопротивляетесь желанию пропустить утреннюю встречу в понедельник, ваша воля подвергается почти постоянному испытанию.

Ограниченная сила воли часто упоминается в качестве основного препятствия для поддержания здорового веса, и исследования подтверждают эту мысль.

Например, исследование Эли Цукаямы из Пенсильванского университета и его коллег показало, что дети с лучшим самоконтролем менее склонны к избыточному весу по мере перехода в подростковый возраст, благодаря своей способности контролировать импульсы и откладывать удовлетворение.

Однако, как описано в предыдущем разделе, сопротивление этим импульсам может ослабить вашу способность противостоять следующему искушению.

Тодд Хизертон, доктор философии из Дартмутского колледжа, и Кэтлин Вохс продемонстрировали это в исследовании, в котором они предложили студентам, сидящим на диете, мороженое после того, как они посмотрели грустный фильм.

Некоторые из испытуемых наблюдались без предупреждения, в то время как другие были проинструктированы подавлять свои эмоциональные реакции, прикладывая усилие, требующее силы воли.

Исследователи обнаружили, что из всех людей сидящих на диете, подавляющие свои чувства съедали значительно больше мороженого, чем те, кто был свободен эмоционально реагировать на фильм.

Люди часто обвиняют плохое настроение в так называемом “эмоциональном питании». Но Хизертон и Вохс обнаружили, что эмоциональное состояние испытуемых не влияет на количество съеденного ими мороженого.

Другими словами, истощение силы воли было более важной, чем настроение, причиной в потакании своим желаниям.

Причины, по которым кто-то сидит на диете, также могут сыграть свою роль. Как было описано в предыдущем разделе, Муравен и его коллеги обнаружили, что ваши убеждения и установки могут защитить вас от последствий истощения.

В одном из примеров этой идеи он попросил добровольцев воздержаться от печенья из поставленной перед ними тарелки. Затем он проверил их силу самоконтроля, заставив их сжимать ручной эспандер столько, сколько они могли.

Он обнаружил, что люди, которые решили не есть печенье по внутренним причинам (например, наслаждаясь сопротивлением лакомствам), показали лучший самоконтроль в опыте с упражнением, чем люди, которые сопротивлялись по внешним причинам (например, желая угодить экспериментатору).

Ясно, что сила воли является необходимым компонентом здорового питания. В окружающей среде, где повсюду присутствует нездоровый (но аппетитный) выбор пищи, сопротивление искушению, с большой вероятностью, истощит силу воли, отколовшись от решимости даже высоко мотивированных диет.

Однако переедание — явление сложное, с многочисленными психологическими и неврологическими причинами. В результате роль силы воли несколько спорна при обсуждении методов лечения ожирения.

Некоторые эксперты считают, что упор на самоконтроль и личный выбор стигматизирует людей и вряд ли мотивирует их худеть. Такие эксперты считают, что практикующие врачи должны избегать подчеркивания силы воли, и сосредоточиться на минимизации влияния окружающей среды на пищевое поведение.

В конце концов, когда речь заходит о нашей современной среде, сопротивляться желанию переедать может быть огромной проблемой. Нас заваливают рекламой высококалорийных лакомств.

Быстрая, дешевая, обработанная пища легко доступна 24 часа в сутки, семь дней в неделю, и часто стоит меньше, чем более здоровые варианты.

Тем не менее, как сила воли, так и окружающая среда играют определенную роль в выборе продуктов питания. Лучшее понимание обоих элементов улучшит возможности для отдельных людей и практикующих врачей, борющихся с ожирением.

Сила воли играет определенную роль и в других видах здорового образа жизни, включая злоупотребление табаком, алкоголем и запрещенными наркотиками.

По словам Кевина Кинга, доктора философии из Вашингтонского университета, развитие хорошего самоконтроля в детстве может предотвратить проблемы злоупотребления психоактивными веществами у подростков и взрослых.

Кинг и его коллеги исследовали самоконтроль у подростков по мере их продвижения от 6 до 11 классов. Они обнаружили, что подростки, у которых в шестом классе было больше проблем с самоконтролем, таких как выкрики ответов с места на уроках или необдуманных действий, чаще употребляли алкоголь, табак и марихуану в старших классах.

Неудивительно, что сила воли также играет важную роль в сдерживании употребления алкоголя. В одном эксперименте обнаружено, что социальные пьяницы, которые проявляли самоконтроль в лабораторных условиях, продолжали затем пить еще больше алкоголя, чем испытуемые, которые ранее не погружались в свои «самоконтрольные закрома».

В другом исследовании обнаружено, что в те дни, когда несовершеннолетние социальные алкоголики обнаруживали, что им приходится проявлять больше самоконтроля, чем обычно, они с большей вероятностью нарушали свои собственные ограничения на употребление алкоголя.

Это открытие дает еще больше доказательств того, что проявление силы воли в одной сфере может подорвать вашу способность противостоять искушениям в других, не связанных с этим областях жизни.

Понимание роли силы воли, вероятно, будет имеет важное значение для разработки эффективных методов лечения наркомании и для помощи людям в принятии решений, таких как правильное питание, физические упражнения и отказ от запрещенных веществ.

Укрепление самоконтроля

Воля наша, как и наши мускулы, крепнет от постоянно усиливающейся деятельности не давая им упражнения, вы непременно будете иметь слабые мускулы и слабую волю.
К. Ушинский
В последние годы было проведено большое количество исследований, объясняющих многие аспекты силы воли. Большинство исследователей ищут ответ на вопрос: как можно укрепить силу воли?

Если сила воли действительно является ограниченным ресурсом, как показывают исследования, то что можно сделать для ее сохранения?

Избегать искушения — эффективный способ поддержания самоконтроля.

В исследовании Уолтера Мишеля, связанном с зефиром (в котором дети дошкольного возраста имели выбор между тем, чтобы съесть один зефир немедленно или подождать неопределенное время для получения двух зефиров), дети, смотревшие на сладости, были менее склонны сопротивляться искушению, чем дети, которые закрывали глаза, отворачивались или как-либо отвлекались.

Принцип «с глаз долой, из сердца вон» применим и к взрослым. Одно недавнее исследование, например, показало, что офисные работники, которые хранили конфеты в ящике стола, потакали себе меньше, чем когда они держали конфеты на своих столах, на виду.

Еще одна полезная тактика для улучшения самоконтроля — это техника, которую психологи называют «имплементационным намерением».

Обычно эти намерения принимают форму заявлений «если — то» и помогают людям планировать поведение в ситуации, которая может сбить с толку.

Например, кто-то, решивший отказаться от употребления алкоголя, может сказать себе перед вечеринкой: «если кто-то предложит мне выпить, я попрошу сок».

Исследования среди подростков и взрослых показали, что реализация намерений улучшает самоконтроль, даже среди людей, чья сила воли была истощена лабораторными заданиями. Наличие заранее разработанного плана может позволить Вам принимать решения в данный момент, не прибегая к силе воли.

Исследования, предполагающие, что мы обладаем ограниченным запасом самоконтроля, поднимают тревожный вопрос: когда мы сталкиваемся со слишком большим количеством искушений, обречены ли мы на неудачу?

Необязательно. Большинство исследователей не верят, что сила воли человека когда — либо полностью истощается. Скорее, люди держат некоторую силу воли в резерве для будущих требований.

Правильная мотивация позволяет нам использовать эти резервы, позволяя упорствовать даже тогда, когда силы самоконтроля истощены.

Продемонстрировав эту идею, Марк Муравен обнаружил, что люди с истощенной силой воли упорно продолжают заниматься самоконтролем, когда им говорят, что им заплатят за их усилия или что их усилия принесут пользу другим (например, помогут найти лекарство от болезни Альцгеймера).

Высокая мотивация, заключает он, может помочь преодолеть ослабленную силу воли, по крайней мере, до определенного момента.

Регулярное проявление самоконтроля может улучшить силу воли.

В одной из первых демонстраций этой идеи Муравен и его коллеги попросили добровольцев следовать двухнедельному режиму, чтобы контролировать потребление пищи, улучшить свое настроение или улучшить осанку.

По сравнению с контрольной группой, участники, которые проявили самоконтроль, выполняя назначенные упражнения, были менее уязвимы к истощению силы воли в последующих лабораторных опытах.

В другом исследовании он обнаружил, что курильщики, которые практиковали самоконтроль в течение двух недель, избегая сладостей или регулярно сжимая ручной эспандер, в конечном счете были более успешны в отказе от курения, чем испытуемые, выполнявшие регулярные задания, не требующие самоконтроля (например, записи в дневнике).

Выводы о том, что истощение силы воли связано с уровнем глюкозы, также предполагают возможное лекарство. Регулярное питание для поддержания уровня сахара в крови в мозге может помочь восполнить истощенные запасы силы воли.

!!! Но не позволяйте понятию «сахар» обмануть вас. Здоровая пища без рафинированного сахара лучше любых сладостей для поддержания уровня сахара в крови на нормальном уровне.

Люди, сидящие на диете и стремящиеся сохранить силу воли при одновременном сокращении калорий, могут питаться частыми небольшими порциями пищи, вместо того, чтобы пропускать завтрак или обед.

Данные исследований по истощению силы воли также свидетельствуют о том, что составление списка решений в канун Нового года является худшим из возможных подходов. Истощение в одной области может уменьшить силу воли в других сферах, поэтому имеет смысл сосредоточиться на одной цели за один раз.

Другими словами, не пытайтесь бросить курить, начать правильно питаться и ввести новый план тренировок одновременно. Ставить цели поочередно, одну за другой — это лучший подход.

Как только у вас появится хорошая привычка, говорит Баумейстер, вам больше не нужно будет использовать свою силу воли для поддержания поведения. В конце концов, здоровые привычки станут рутиной и больше не потребуют усилий.

Не смотря на значительное количество исследований, многие вопросы о природе самоконтроля остаются нерешенными. Однако, вероятно, что с четкими целями, хорошим самоконтролем и небольшой практикой вы можете тренировать свою силу воли, оставаясь сильным перед лицом искушений.

Что нужно помнить о силе воли?

В этой статье мы рассмотрели что такое воля в психологии, и такие понятия как сила воли и свободная воля. В целом, думаю, с волей все более-менее понятно, с ее свободой вопрос философски-спорный, а что можно обобщить о силе воли?

• Сила воли — это способность противостоять краткосрочному удовлетворению ради долгосрочных целей или задач.
• Сила воли коррелирует с положительными жизненными результатами, такими как хорошие оценки, более высокая самооценка, более низкий уровень злоупотребления психоактивными веществами, большая финансовая безопасность и улучшение физического и психического здоровья.
• Когда сила воли терпит неудачу, воздействие эмоционально заряженного стимула подавляет рациональную, когнитивную систему человека, приводя к импульсивным действиям.
• Способность человека к самоконтролю, по-видимому, постоянна. Дети с лучшим самоконтролем в дошкольном возрасте, как правило, имеют лучший самоконтроль во взрослом возрасте.
• Люди с низким самоконтролем демонстрируют различные паттерны мозга, когда им предъявляют соблазнительные стимулы.
• Силу воли можно сравнить с мышцей, которая устает от чрезмерного использования.
• Исследования показывают, что постоянное сопротивление искушению истощает вашу способность противостоять будущим соблазнам.
• Истощение силы воли имеет физическую основу. Люди, чья сила воли была истощена, имеют пониженную активность в области мозга, связанной с познанием, и имеют более низкий уровень глюкозы в крови, чем люди, чья сила воли не была уменьшена.
• Последствия истощения силы воли могут быть смягчены позитивными настроениями, убеждениями и установками.
• Истощение силы воли влияет на целый ряд видов поведения, включая потребление пищи, употребление психоактивных веществ и злоупотребление ими, а также покупательское поведение.
• Избегание искушений и планирование на будущее — эффективная тактика для поддержания самоконтроля.
• При правильной мотивации вы можете быть в состоянии продолжать даже тогда, когда ваша сила воли истощена.
• Поддержание стабильного уровня глюкозы в крови, например, при регулярном употреблении здоровой пищи и закусок, может помочь предотвратить последствия истощения силы воли.
• Так как истощение в одной области может уменьшить силу воли в других сферах, гораздо эффективнее сосредоточиться на одной цели за раз, а не «атаковать» список сразу из нескольких решений.
• Точно так же, как мышцы укрепляются регулярными упражнениями, регулярное проявление самоконтроля может со временем улучшить силу воли.

Удачи вам! До встречи на сеансах!